[Хиберд]

Третья стадия.
Участники: TYL!Занзас/TYL!Ямамото Такеши.
Кодовое слово: Торий.

Отыгрыш завершен!

@темы: Первый круг, Третья стадия, Завершенный отыгрыш

Comments

[мазолист]

Такеши яростно целовал его, кусался, царапался. Вжимался в него еще еще сильнее, крепко обнимал - в общем, вел себя как человек, наконец-то дорвавшийся до чего-то желанного. Занзас хмыкнул, еще крепче сжимая пальцы на плече мечника и не менее яростно кусая его губы в ответ.
Ты гляди, а от смущения уже и следа не осталось.
Другой рукой Занзас рванул воротник рубашки Такеши (спокойно растегивать пуговицы не хотелось абсолютно), сейчас только мешающийся. Оторвался от него, отвел подбородок чуть вверх.
- Убери уже свой меч куда-нибудь, - недовольно пробормотал он, впиваясь злым поцелуем в основание шеи Такеши. Лихорадочно при этом думая, как можно побыстрее добраться до дивана. На худой конец - до кресла.
Секс около входной двери совершенно не прельщал Занзаса.

[erskyn]

Ямамото не сдержался - запрокинул назад голову, выдыхая тихий и короткий, но от этого не менее чувственный стон. Кожу там, где его касался Занзас, жгло нестерпимо. От поцелуев вверх по спине прокатывались обжигающие волны, постоянно хотелось выгнуться, вывернуть все мышцы, кусать и облизывать собственные губы - слишком остро, как по оголенным нервам.
От заявления насчет меча уголки губ сами растянулись в кривой, несбалансированной ухмылке.
- О, - протянул мечник в ответ - слегка ехидно, но сорванным хриплым голосом. - Вы не любите игры с острыми предметами?
Ямамото тоже не любил. Ненавидел.
Пухлая обивка подлокотника кресла, где совсем недавно сидел Такеши, с пустым и неприятным звуком лопнула, прорываясь под острием с размаху всаженного туда лезвия. Кинтоки как будто завибрировал в возмущении, оставленный хозяином, хотя Ямамото было далеко не до того. Меч так и остался в кресле, наполовину всаженный в обивку. Оправдываться Такеши не стал, хотя и изрядно попортил мебель - знал, что сейчас это слишком второстепенно. Он слегка нервными пальцами потянул вниз галстук, выпутался из пиджака, давая ему съехать с плеч на пол, взялся за застегнутые пуговицы рубашки - но в конце концов просто рванул ее края в стороны. Пуговицы застучали по полу мелкой россыпью.
- Отпустите, я разденусь, - шипением попросил он, всего на пару секунд решаясь отвлечься, хотя и сам его отпускать - отказывался. Ладони обеих рук скользнули Занзасу под рубашку, провели вверх по разгоряченной коже, избегая задевать шрамы. К ним Такеши и вовсе испытывал нечто странное, похожее на благоговение. Он сам был порядком потрепан и оцарапан во многих битвах, но со следами Занзаса в сравнение это никак не шло.
«Нужно хотя бы закрыть дверь».

[мазолист]

Краем глаза Занзас успел заметить, как именно убрал свой меч Такеши. Ухмыльнулся, предвкушая, как после будет спрашивать с этого мусора объяснения - сейчас это было не слишком важно. Ямамото чуть ли не сквозь зубы попросил выпустить его из грубых объятий - причем, сам отпускать Занзаса он абсолютно не собирался, - и тем самым вновь заставил мужчину чуть слышно хмыкнуть.
- Обойдешься, - бросил он, пытаясь как можно быстрее снять рубашку с этого своего "неожиданного" любовника.
Наконец справился с этим, вновь прижал Такеши к двери, кусая его губы. Черт, Занзас никогда бы и не подумал, что он сможет настолько хотеть кого-то прямо "здесь и сейчас", что ему даже будет наплевать на то, где это все будет происходить.
Черт, а закрыл ли я тогда дверь?
Занзас иступленно целовал Такеши, впивался в его губы, плечи, царапал спину. К черту какие-то поблажки - он собирался получить все. Не важно, каким именно путем - но получить все, что требовал его разум. И тело.
Такеши умудрился расстегнуть его рубашку - и Занзас, буквально на пару секунд отрываясь от мечника, сбросил ее на пол (черт с ней, сейчас это его совершенно не волновало), вновь приникая к губам Ямамото. Кусая их, и с каким-то странным наслаждением слизывая кровь. Это было смешно, нелепо - но как-то удивительно правильно и нормально. Впрочем, вряд ли бы возбужденный мечник сейчас попытался бы еще и язвить.
Занзас быстро и уж слишком проворно расстегнул ремень на брюках Такеши, слыша, как тот стонет от легких, почти невесомых прикосновений. Сейчас ему явно хотелось большего - что бы этот мусор стонал громче, задыхался, чуть ли не выл от наслаждения. И он уж точно собирался этого добиться.

[erskyn]

Прямо у входной двери сексом Такеши никогда не занимался. От этой мысли он только чуть слышно фыркнул, после снова припадая к жестким и уже чуть припухшим губам Занзаса. Отчего-то еще он считал, что такому человеку будет отвратительно раздевать мужчину и вообще в принципе спать с ним - но, видимо, варийский босс рассчитывал провести время с максимальной для себя выгодой.
Пальцы пробежались сверху-вниз, дергая пуговицы, потом - торопливо и жадно скользнули по бокам Занзаса, скорее царапая кожу, чем лаская. Ладони остановились на крепких ягодицах за тканью брюк, грубо смяли, сжали. На секунду они друг от друга отпрянули, когда торопливо раздевались - после снова схлестнулись, сплавляясь горячей кожей, обжигающе близко и безумно, и почти больно.
Болели губы от грубых поцелуев, Такеши смутно чувствовал, что с прокусов по подбородку тонкой красной дорожкой текла кровь. Поцелуи имели тяжелый солоноватый привкус - расширялись зрачки от знакомого запаха, возбуждение начинало казаться грязным. Болела кожа - шея, бока, спина - казалось, все тело было испещрено царапинами, воспаленными, бледно-красными на смуглой коже.
Ямамото не понимал, почему ухмылялся, но от таких резких "ласк" тянуло только на что-то такое же безумное. Будто пытаясь перевести дух, он откинулся спиной на дверь - она глухо щелкнула от тяжести, спину приятно холодила прохлада дерева - и слегка подался бедрами к рукам Занзаса, пытаясь потереться пахом. Глаза закрывались сами, спина сладостно изгибалась и стоны едва слышными вздохами вырывались изнутри.
Щелкнула пряжка ремня. Когда Занзас отстранился - всего на немного - Ямамото и сам, повинуясь чему-то немыслимому, похожему на азарт, дернулся вперед. Припал губами к его шее, игриво прикусывая кожу, зажал между пальцев соски, поцеловал за ключицей, длинно ведя языком по шраму снизу-вверх. Настолько острого возбуждения, граничащего с азартом, адреналином и вскипающим ощущением опасности, он... наверное, никогда и не чувствовал.
Как оказался на коленях - он почти не помнил. Ямамото дернул тяжелую пряжку ремня, ловко распутал его, расстегнул ширинку. Занзас возбудился порядочно - мечник потер ладонью, обхватывая сквозь ткань, твердый член. Лизнул, слегка прикусывая, кожу над поясом брюк - а после, зацепившись за ткань на бедрах, потянул их вниз.
- Закройте дверь на замок, - бросил он, коротко глянув на него снизу-вверх. Раздирало противоречиями.

[мазолист]

После того, как Такеши оказался на коленях перед ним, Занзас подумал что начинается терять контроль над ситуацией. Тот небольшой, слабый контроль, который помогал ему чувствовать себя главным во всей этой ситуации. А теперь он постепенно начал сдавать позиции.
Он ведь не оттолкнул Ямамото от себя, не поднял его с колен, не прижал снова к двери, до крови впиваясь в его губы, нет. Напротив, чуть ли не застонал от того, как ловко Такеши расправился с ремнем, грубо обхватывая его член. Прикусил губу, втянул сквозь зубы воздух - но все же сдержался.
Неизвестно, что бы он подумал, если бы я себе подобную слабость позволил.
Такеши остановился, посмотрел на него как-то серьезно и попросил закрыть дверь. Занзас хмыкнул.
- Боишься, что нас кто-нибудь застанет? - язвительно пробормотал он, делая шаг вперед и доставая из кармана брюк ключ. Быстро закрыл дверь, отбрасывая ключ куда-то в сторону (сейчас это явно было не слишком важно), и вернулся обратно к Ямамото.
Не выдержал и положил ладони на голову мечнику. А потом (даже совершенно неожиданно для себя) Занзас вплел пальцы в короткие волосы Ямамото, притягивая его ближе к себе. Так, что дыхание мечника касалось его обнаженного живота.
Это заводило, черт возьми.
- Давай, мусор, - хрипловатым голосом произнес Занзас, - действуй.

[erskyn]

Такеши в этой ситуации нравилось абсолютно все, и его это где-то даже пугало. Он не стал сдерживать тихого стона от боли в натянутых волосах; послушно откинулся, томно, долго выгибаясь, и запрокинул назад голову, щекой прислоняясь к его животу. Прижался к его ногам гребаной собакой, нарочно соблазнительно кусая уголок нижней губы, и усмехнулся в ответ на его хрипловатый шепот - они оба возбуждены и заведены одинаково безумно.
Черт, иногда хотелось быть грязным.
Мечник целовал живот Занзаса, слегка сжимая зубами выступающие косточки таза, обводил языком шрамы, пока стягивал и нижнее белье к коленям. Чувство полной власти над собой сводило с ума и задевало, отчего по спине разливались обжигающие мурашки. Он ощущал себя... униженным? Тоже в какой-то мере. Грязью выводить грязь - вполне в духе мафии...
«Без шрамов - и слава Мадонне», - пронеслось в голове Ямамото, когда он изучающе, осторожно сжал ладонью напряженный член. Еще раз вспоминая его хриплый голос, от которого в паху тяжелело и дышать становилось почти невозможно, Такеши накрыл губами влажную головку, пытаясь прогнать отвращение. Взамен было бы неплохо услышать хоть один стон. Хоть один... и в полный его голос.
Головка уперлась в щеку с внутренней стороны. Еще раз тщательно обведя языком член Занзаса, Такеши отстранился, как-то остервенело облизывая губы, грубо сжал ладонь и парой движений растер влагу по члену, чтобы облегчить скольжение. Понимая, что это удовольствие слишком острое, он весь обратился в слух, готовый последовать лишь малейшему жесту или слову.
Медлить было бессмысленно - действовал Ямамото скорее интуитивно, без какой бы то ни было системы. Языком провел по тонкой щелке, слегка поддевая уздечку, приоткрытыми губами скользнул от головки до корня, отслеживая языком набухшие вены и жилки, после - тяжело сжимая ладонью у самого основания, медленно взял в рот как можно глубже. От этого мигом чуть не свело челюсти, пробрало дрожью возбуждения. Ямамото свободной рукой сжал себя через ткань трусов и невольно низко, гортанно застонал.
«Пусть делает что угодно, но молча», - невольно мелькнуло в мыслях. Занзас наверняка не настолько отвратителен, чтобы после давить на гордость...
Такеши не столь уж часто приходилось спать с мужчинами, тем более - отсасывать им, но тот единственный умник, который догадался нежно назвать его шлюхой, после учился говорить заново.

[мазолист]

А он довольно опытный...
Думать не хотелось. Совершенно. Все мысли, кроме этой странной констатации факта, куда-то поспешно исчезли, выдвигая на передний план одни лишь ощущения и гребаные чувства, так некстати появившиеся.
Занзас закрыл глаза, притянул Такеши за волосы ближе к себе, заставляя его глубже вобрать в себя член - и, не выдержав, почти неслышно застонал. Черт, черт, черт. Эти мягкие, немного потрескавшиеся губы на его члене, этот язык, ловко скользящий по всей длине - черт, это все было слишком охрененно.
Занзас сжал зубы, грубовато потянув Ямамото за волосы, направляя, застонал - на этот раз уже громче.
Хотелось большего. Много всего и сразу - что бы эта невыносимая пытка продолжалась долго (уж слишком она была хороша). Но больше, правда, хотелось отстранить мальчишку от себя, прижать его лицом к двери и, может слегка покусывая его шею, хорошенько оттрахать его.
А еще почему-то мелькнула короткая мысль о том, что у этого мечника в свое время были очень хорошие учителя. Занзас тихо хмыкнул, открывая наконец глаза, и невольно сглотнул, глядя на вольготно расположившегося у его ног Такеши, отсасывавшего у него и успевавшего попутно ласкать себя. Занзас облизал пересохшие губы и потянул мечника за волосы назад.
Действительно, хотелось большего. И прямо сейчас.

[erskyn]

Ямамото подумал, что таким путем он кончит от одного только звучания его голоса. Его стоны, от которых все внутри скручивало желанием, стоили, как минимум, всей этой поездки в Италию. Хотя зашли они куда дальше, чем можно было предполагать, и это явно был еще не предел - от этого сладко тянуло и ныло в паху.
Порой дыхание перекрывало - слишком глубоко брал, щедро обводя языком, крепко сжимая губы. В уголках рта болело от сильного растяжения, челюсти затекали. Хотя останавливаться и не хотелось - сильные руки Занзаса в волосах, стоны, восхитительное тело... Близко, запретно, слишком раскрыто. Но ощущения неправильности до сих пор не возникло.
Натянулись волосы, так болезненно, что Такеши отметил это почти недовольным стоном. Он отвлекся нехотя, медленно подаваясь назад, лихорадочно вытер губы тыльной стороной ладони. Когда наконец удалось сомкнуть зубы - это было настоящее облегчение.
А очень легко можно будет понять, что он делал, по растрескавшимся губам и болезненно напряженным уголкам - заживать ведь будет долго...
«Ну и что».
От предвкушения трясло мелкой дрожью. Ямамото поднялся медленно, на ходу, наконец, стягивая брюки и трусы вниз, к ногам, но не выпутываясь из них - время терять он не собирался, тем более что Занзас явно решил взять его прямо здесь, не растрачиваясь на роскоши. Щеки горели от возбуждения и легкого смущения разом - он был абсолютно открыт. Волнующе...
Взгляд сам собой жадно и восхищенно перетекал по его торсу, шрамам, четко очерченным мускулам - хотелось целовать следом, кусать, облизывать, обжигая дыханием. Хотя губы Ямамото прятал, даже не рассчитывая, что ему позволят целоваться после того, как он держал во рту его член. К его брезгливости он бы относился с пониманием.
Быстро не выдержал - щекой улегся на его плечо, захлебываясь теплым и острым запахом, прижался грудью, чувствуя, что мышцы выворачивает от напряжения. Сталкиваясь бедрами, потираясь членом о его член и до наглости грубо сминая ягодицы ладонями, шипел - трахни меня, ударь как можно сильнее, затрахай до смерти.
Идиотское доверие - а он бы хотел получить по лицу. Именно от Занзаса и именно в "порыве страсти". До синяков и пятен перед глазами. Какая иначе сила без боли?

[мазолист]

Такеши прижался к нему, откровенно нахально вжимаясь в него, шипел не слишком разборчивые фразы, хотел его.
От накатившего возбуждения почему-то темнело в глазах. Занзас втянул сквозь сжатые зубы воздух и наконец-то нашел в себе силы отодвинуть мечника от себя - моментально почему-то стало очень не хватать ощущения теплого, возбужденного тела вполтную с собой. И грубых ладоней мечника на своей заднице. И его
Занзас оттянул Ямамото назад за волосы, нагнулся и, на секунду заглядывая ему в глаза, вновь впился слишком жадным поцелуем в его губы. Зло прикусывал, потом поспешно слизывая с его губ выступившую кровь, грубо натянул и так короткие спутанные волосы мечника - лишь бы ему было удобнее издеваться над губами мальчишки.
Вариец сделал шаг вперед, прижимая Такеши к двери, одной рукой он слишком грубо сжал его член, проводя большим пальцем по головке - и усмехнулся. Все-таки подобное выражение лица мечника ему очень и очень нравилось.
- Разворачивайся, - хрипло выдохнул он на ухо Ямамото, пробегая пальцами по всей длине, - сейчас.
Руки у Занзаса мелко дрожали - слишком невыносимо было это долгое ожидание. Слишком большим было предвкушение.

[erskyn]

Ямамото понимал, что наверняка просто повернулся от дикого желания, но - он и правда сходил с ума. По Занзасу. Он не помнил, что хотел кого-либо так же сильно, как и его, до дрожи, рвущихся стонов, пятен перед глазами. В мыслях сами собой всплывали соблазнительные картины - как прижимается горячее тело к спине, протискивается в него влажно и до краев заполненно, как от этого обжигающие волны заставляют выгибаться, не стонать даже - кричать в полный голос, умоляя еще, больше.
Он сам не ожидал, что так ответит на поцелуй - но тело будто само рванулось, дернулось к Занзасу, руки плотно сомкнулись вокруг шеи, не отпуская. Восхищение и непонятная благодарность пульсировали, лились через край. Это так остро. Этого хочется до боли в паху. Проникающих, раздирающих насквозь жестких и жарких ощущений. Это невозможно было передать ни поцелуями, ни ласками - это и вовсе казалось издевательским, особенно когда хотелось намного большего.
...Губы Занзаса - это просто безумие. В конце концов, когда его грубо прижали, плотно стискивая рукой болезненно напряженную плоть - Такеши чуть не взвыл, умоляюще двинув бедрами вперед. Спасся только, в самый последний момент прикусив кулак, тем самым обрывая стон в самом начале. Если они собирались сделать это у двери - шуметь категорически воспрещалось.
Быстрее бы. Ощутить в себе, наконец.
Такеши с огромным трудом отвел слегка подернутый пеленой возбуждения взгляд от глаз напротив, смотрящих так же жадно, голодно. Слизнул с губ кровь, подался назад, умоляюще выдохнув и сняв с себя руки Занзаса - начинало казаться, что вот-вот кончит, если тот продолжит в таком духе - и повернулся, наконец, грудью приваливаясь к скрипнувшей двери, и удобно расставил ноги, сколько это было возможно со спущенными брюками. Ладонями покрепче ухватился за раму - в конце концов, его вот-вот перестанут держать ноги. И оглянулся через плечо, упрямо отказываясь отпускать его взглядом.
Задницу он подставил практически призывно.

[мазолист]

Занзас не мог не согласиться с мыслью о том, что такой Ямамото - стоящий спиной к нему с голой задницей, возбужденный до предела и слишком явно желающий его, Занзаса - выглядел очень... порочно. И просто охрененно. Это заводило, это казалось чем-то слишком нереальным.
Занзас сглотнул, прикусывая губу - лишь бы на какое-то время отвлечься от изнывающего напряжения в паху, мешавшего думать, - и, не отрывая взгляда от умоляющих и чуть замутненых от сильного возбуждения глаз Такеши, грубо взял его руками за ягодицы, чуть разводя их в сторону. Все еще смотря мечнику в глаза, медленно облизнул два пальца, и так же медленно начал вводить их в мечника.
На самом деле, больше всего Занзасу сейчас хотелось отбросить в сторону всю эту ненужную подготовку, грубо войти в Такеши, прижимая его к двери, грубо оттрахать - так, что бы тот себе губы искусал до крови, стараясь не стонать на весь особняк. Мало ли, перебудил бы всех еще - с него-то станется.
Черт, мальчишка, ты меня с ума сводишь...
Хотелось большего, нереально хотелось большего - но Занзас держал себя в руках, растягивая Ямамото. И тихо хмыкал, слыша довольные стоны мечника.

[erskyn]

Нижняя губа, слегка припухшая от укусов, каждый раз вспыхивала ноющей болью, как Такеши сжимал ее зубами, сдерживая громкие стоны и вскрики. Перед глазами немного плыло, а взгляд Занзаса так его и не отпускал. Скользнувший по подставленным пальцам язык, и спутанные волосы, и даже сейчас опасные глаза, и его возбужденный, но предела заведенный вид... Мышцы внизу живота, казалось, почти-почти разрывались от напряжения, выворачиваясь наизнанку - это выглядело охеренно. Так грязно, намекающе-пошло и неравнодушно.
Влажные и неприятно холодные пальцы скользнули внутрь, раздвигая мышцы. Ямамото коротко дернулся, не сразу привыкая к резкому ощущению заполненности и растяжения. Машинально сжался, зажмурился, давя в себе боль от проникновения, сглотнул застывший комом в горле вскрик. Но сейчас эта боль была настолько неважной - спина горела, будто ее облизывало огнем, дрожь разливалась волнами по всему телу, а в спутанных мыслях быстро согревшиеся, толчками движущиеся пальцы могли сойти и за нечто более существенное.
Мечник расслабился рывком, подчиняя себе свое тело. На смену боли пришло острое удовольствие - неполное, но сильно возросшее. Когда влажное и теплое внутри протолкнулось немного дальше, натягивая мышцы - Такеши не выдержал, вспыхнул стыдом и смущением, резко спрятав от варийца глаза. Терпеть было невозможно - он выдохнул просящий, почти ноющий стон:
- Занзас, пожалуйста... Меня сейчас взорвет...
Голос Такеши охрип, насквозь пропитался желанием и совсем чуть-чуть - мольбой. Это было невозможно терпеть - стоны сами вырывались, тонкие, тихие и невозможно возбужденные. К концу он наверняка охрипнет и вовсе потеряет голос.
К черту бы все это... слишком долго. И почти что слишком мало. Два пальца сильно уступали крепкому члену, хотя и это ощущение Ямамото мог только слабо представлять, каждый раз от возникавших картин ощущая сладкую дрожь нетерпения.

[мазолист]

Хриплый голос Ямамото заставил Занзаса вздрогнуть. Мужчина прикусил нижнюю губу, что бы не застонать от мысли о том, что совсем скоро этот мальчишка будет только его, и вытащил наружу пальцы. Такеши вздрогнул и подался назад, будто нахально предлагая всего себя - вот, Занзас, я. В полном твоем распоряжении.
Занзас сглотнул, делая шаг вперед и беря Ямамото за ягодицы. Развел их еще больше и неуверенно прижался головкой члена ко входу. Поджал пальцы на ногах, вздрогнул, предвкушая себе просто отличный секс с этим мальчишкой, и резко вошел в него.
Твою мать...
Мысли все как будто бы исчезли. Осталось одно только желание, одни только инстинкты, которые подсказывали действовать без промедления. И Занзас подчинился им, входя в Такеши до конца. Замер, зажмуриваясь от удовольствия, тихо застонал, и чуть качнулся, будто пытаясь привыкнуть к новому ощущению.
Руки у варийца дрожали, пальцы грубо впивались в кожу мальчишки. И все было так, словно это было единственной правильной ситуацией во всем мире.
- Черт, - выдохнул Занзас, подаваясь чуть назад.

[erskyn]

Тело отвечало само буквально на каждое прикосновение, и Такеши уже не отдавал себе отчета. Тянулся - неосознанно, дико прогибаясь в спине и дыша практически всхлипами - за руками Занзаса. Сладко вздрагивал, сжимаясь от тянуще-щекотного чувства в низу живота, когда чужое дыхание слегка обжигало кожу, облизывая жаром. Стонал так блядски, что не смущаться, когда наутро проявятся синяки, засосы и дико будут болеть растянутые и искусанные губы, просто не получится.
Он никогда себе такого не позволял, сдерживаясь абсолютно во всем.
Но он и не чувствовал себя так охрененно.
Когда Занзас убрал пальцы - осталось неприятное ощущение холода, медленно разливающейся боли от растяжения и пустоты. Такеши сглотнул, набирая воздуха, будто собирался нырнуть, и на секунду зажмурился. Слегка приподнял задницу, уже чувствуя, как влажная от слюны головка прижимается к растянутому анусу, а потом...
Рвануло, будто раскаленным хлыстом по всему позвоночнику, заполнило до краев и до отказа, заставляя заходиться хриплыми, отчаянными стонами и скрести по двери пальцами. Ну наконец. Занзас в нем, вокруг него, такое ощущение что всюду. Слишком отчетливо ощущалось теплое, возбужденное тело, прижавшееся к спине. Слишком много разом.
Такеши вспомнил все японские и итальянские ругательства, какие знал, выплевывая их бессвязно, заплетающимся языком. От боли растяжения и заполненности слезились глаза. Но когда Занзас, не давая ни секунды, чтобы привыкнуть, насадил его полностью, и только тогда замер, издевательски, не иначе - Ямамото снова застонал, безвольно свесив голову и ладонями вцепившись покрепче в скрипнувшую дверь. Какое право он имеет замирать, останавливаясь?
Чтоб его.
Это еще охуеннее, чем возможно было представить.

[мазолист]

Это было слишком жарко, слишком странно и слишком сладко одновременно. Это-то и пугало Занзаса, пугало и заставляло замереть, не двигаться, уткнуться лицом в плечо мечника. Занзас прикусил губы, подавил в себе готовый вырваться низкий стон - черт, это было идеально.
Почему-то казалось, что этот мальчишка будто был создан исключительно для него - такой горячий, возбужденный, неистово стонущий. Заводящий, мать его. Возбуждающий.
Занзас слабо толкнулся вперед, зажмурился. Медленно подался назад, будто продлевая себе удовольствие. Такеши недовольно застонал, вызывая на губах мужчины слабую усмешку - видать, хотел мечник всего и сразу.
Пальцы грубо впились в плечи Ямамото, прерывистое дыхание обожгло ему шею. Занзас начал толкаться вперед, сначала медленно-медленно, словно дразня бедного мечника. Не выдержал, подался вперед и впился зубами в плечо Такеши, постепенно наращивая темп.
Это походило на какую-то новую степень безумия. Перед глазами все плыло, пальцы на ногах сводило судорогой. Занзас чувствовал, как из прокушенной губы по подбородку стекала тонкая струйка крови - так сильно он пытался сдерживаться.
А ведь на самом деле ему сейчас хотелось уподобиться этому мальчишке. Забыть о рассудке, правилах, позволить себе потерять голову. Стонать, не сдерживая себя. Раскрыться.

[erskyn]

Слишком медленно, слишком много, чтобы привыкнуть. Едва Такеши собрался с мыслями, едва смог крепче прижаться к нему спиной, недовольно выдохнуть, откидывая голову назад, прижимаясь затылком к шее Занзаса - горячей болью обожгло плечи, заставляя рвано и тихо вскрикнуть на вдохе. От укуса стрельнуло во все тело - мечник невольно вздрогнул, зажимаясь; мышцы плеч резко окаменели, но потом медленное движение бедрами - вглубь и обратно - снова заставило его расслабиться, судорожно кусая край губы и удерживая стоны в себе.
Медленный секс - это тоже временами дикое удовольствие. Дикое - потому что такие движения, медленные, неторопливые, взрывают все тело ожиданием. Так можно ощутить, насколько Занзас глубоко в нем, и как постепенно длинные сантиметры исчезают в его теле. Занзас, он... сводящий с ума, восхитительный, опасный. Почти "свой". Ямамото не мог объяснить, откуда это странное понимание, уверенность, что это - вот тот человек, но, черт подери, как ему это нравилось.
- Занзас... - снова на выдохе, закрывая глаза, податливо прогибаясь. Повернув голову, Такеши прижался носом к его шее, выдохнул отчаянно, сжал губы. Прокусы и ранки, оставленные зубами, снова заныли, но это было настолько неважно...
Дверь постукивала по раме и отчаянно шаталась, едва выдерживая такое давление. Ямамото быстро приспособился, стал двигать бедрами ему навстречу, будто пытаясь насадиться глубже, и негромко выдыхал стоны, когда Занзас с размаху бил его бедрами по ягодицам.
Член болезненно пульсировал от возбуждения. Ямамото почти терялся - заведя руку назад, гладил грубой ладонью Занзаса по бедру, сильно сжимая пальцы, когда тот вбивался слишком сильно и глубоко. Мускусный запах секса смешивался с кисловатым запахом кожи; Такеши длинно, неторопливо провел языком по его шее, будто пытаясь слизнуть этот запах, слегка прикусил у пульсирующей жилки. Когда же темп стал таким, от которого, наверное, и не стыдно было потерять голову, мечник не сдержался - ладонью скользнул к своему паху, сжал себя, резковато водя рукой по стволу - и только тогда опустил голову, почти упираясь лбом в дверь, чтобы низко, во весь голос застонать.
Ямамото точно знал, что такого секса у него никогда не было. А вопрос с тем, будет ли, он точно еще уладит. Сразу после того, как они закончат. Хотя о конце думать было слишком рано. Такеши, скорее, отдал бы все, чтобы это никогда не заканчивалось.

[мазолист]

Это было прекрасно. Такой податливый и невероятно отзывчивый Такеши, прижимающийся к нему и выдыхающий его имя. Эти слабые стоны, все же вырывающиеся у Занзаса, это охуенное ощущение, когда ты полностью входишь в мальчишку, чувствуя его дрожь, его движения. Будто одним целым с ним становишься.
Жарко, восхитительно, идеально. Занзас даже сам себе умудрился поразиться - что бы он, да считал нечто подобное чем-то идеальным!.. Это же обычный секс с мечником, ничего особенного или примечательного...
Или все-таки это не просто быстрый перепих у дверей кабинета, а, Занзас?
Занзас уткнулся носом в плечо Ямамото, глухо рыча от новой волны возбуждения. Неистово толкался в него, грубо трахал, не обращая внимания на удобство мечника. Черт, сейчас это все было совершенно неважно, да и он сам был для себя как-то неважен. Сейчас для него самым главным было лишь наслаждение, возрастающее с каждым движением, с каждой секундой.
Занзас зажмурился, грубо потянул Такеши за короткие волосы, впился злым укусом в его шею, не прекращая вбиваться в него. Так же грубо сжал его член, отталкивая в сторону руку мечника, начиная быстро водить по нему ладонью, заставляя мальчишку вновь задрожать всем телом.
И протяжно застонал, слепо находя губы Ямамото и кусая их.

[erskyn]

Что за черт. Почему это настолько приятно, что хочется выть, отчаянно прижаться всем телом, целовать, ласкать и идеально разделять вот это наслаждение между собой. Ямамото лишь бессильно хватал ртом воздух, стонал, пытаясь удержать равновесие, безропотно отвечал - на ласки ли, на толчки бедрами - и просто мгновенно подхватывал любое действие, доводя его до пика удовольствия.
Занзасу было хорошо не менее. Это звучало в каждом стоне, тихом, едва слышимом посреди других оглушающих звуков, это чувствовалось в движениях, да и... Это было слишком. Потрясающе. Едва ли он сможет забыть это еще долгое время. И не так стыдно будет представлять его руки - горячие, надежные - если доведется проводить ночи в одиночестве. Хотя и бесполезно - Ямамото был уверен, что спокойно отнесется к равнодушию, но чувствовал, что это-то и тревожило его больше всего.
Резкий толчок вглубь будто выбил все мысли, выталкивая их. Не сейчас, когда его так шикарно трахают прямо у двери. Ощущения были непередаваемые - внутри, сплавляя, соединяя в сплетенный клубок чувств и стонов и пробивая насквозь, двигалось большое и горячее, доставая, кажется, до самого болезненно чувствительного.
Занзасу определенно нравилось таскать за волосы, впрочем, Такеши и не был против. Он только застонал, сжимая зубы, и открыто подставил плечи и шею. Его подчиняли, ломали, и ему это нравилось безумно. Боль сплеталась с этой негой, оставляя безумие и лихорадку. А когда он стиснул его член - это и вовсе выбило, окончательно разламывая, растирая в крошку самообладание. Мечник почти взвыл, резко, выбиваясь из заданного ритма, толкнувшись в его руку.
Такеши никак не мог подобрать, как объясниться, но - никто раньше не следил так за ним, доставляя просто дикое удовольствие, и никому не было так наплевать на него же, отчего у Ямамото затекали руки и страшно болела спина.
Для поцелуя Ямамото был слишком иссушен. Он только приоткрыл губы, потянулся следом, отчаянно пытаясь ответить, но стон Занзаса - настолько восхитительный, что пробрало крупной дрожью - стал последней каплей. Напряжение внутри едва не разрывало кожу, разрастаясь плотной сферой, но дальше, кажется, расти было некуда.
Еще.
Глубже.
Сильнее.
И невнятная, восхищенная итальянская ругань вперемешку с хриплыми, постепенно "сгорающими", садящимися стонами. Голос у него все-таки сел.

[мазолист]

Занзас уже практически не контролировал себя. Действовал уже только как-то по инерции, прикусывая верхнюю губу Такеши. Двигался в нем, резко толкаясь вглубь, яростно сжимал член мечника. Заставлял его подчиняться, играть по его, Занзаса, правилам. Пытался владеть ситуацией, прекрасно понимая, что сейчас он не в силах влиять на что-либо. Настолько далеко он успел отмести все свои чувства и эмоции, оставляя место лишь возбуждению.
Такеши отзывчив. Такеши готов принимать его, полностью отдаваясь во власть Занзаса. Такеши уже почти подошел к грани, это Занзас видел. И его разгоряченный вид, его мутный взгляд заставлял мужчину действовать еще быстрее, еще сильнее. И более грубо, конечно же.
Занзас шепотом ругался, рвано дышал, стонал - о, теперь он не сдерживал себя, абсолютно. Да и зачем пытаться что-то скрывать в такой момент? Когда под ним - перевозбужденный мечник, наслаждающийся ситуацией на все двести процентов, а он сам готов уже чуть ли не голову потерять.
Занзас провел языком по шее мальчишки, опускаясь к плечу. Этот вкус соленой от пота кожи, ее мягкость и напряженность Ямамото как-то слишком странно на него влиял. Мужчина впился ногтями в плечи мечника, царапая и с каким-то животным наслаждением наблюдая за выступающей кровью. Трахал его, чувствуя как дышать становится в разы тяжелее, чем раньше, а перед глазами мелькают темные пятна.
Восхитительный.
Занзас нагнулся, языком проводя по ушной раковине Ямамото, шептал прямо на ухо мальчишке какие-то бессвязные ругательства, яростно проводил по его члену чуть ли не ногтями.
Еще немного, и он просто напросто взорвется, отчетливо чувствуя, как душа чуть ли не отделяется от тела, а мысли пропадают где-то в неизвестности.
- Твою мать, Ямамото, - прохрипел он на ухо мальчишке.
Прекрасно.

[erskyn]

Это безумие накапливалось, медленно росло внутри, теснясь в границах его тела, и уже вот-вот грозилось выплеснуться наружу, взорваться остро и ярко. Кажется, болело все тело - по-прежнему пульсировали нещадно истерзанные губы, тянуло в уголках рта. Напряжение в паху становилось каменным - это совсем невозможно, настолько остро, что сдерживаться становилось безумно тяжело... Ухо и шею то и дело обжигало рваное дыхание, а от стонов внутри что-то переворачивалось и щекотно скреблось, так, что хотелось выгнуться, будто становясь его продолжением.
Слишком разные ощущения. То болью вскрывало плечи, и горячие капли скользили по спине. За запахом крови неизбежно появился и вкус, и ощущения обострились сами собой. Сразу следом - теплый язык скользил по коже, будто собирая боль, и Такеши бессвязно тянулся следом, невольно поджимая плечи от едва уловимой щекотки. Иногда давление на член казалось просто нестерпимым. Так жарко еще не было. Тело двигалось, кажется, по инерции, все же пытаясь насадиться как можно глубже, выхватить чуть больше удовольствия перед оргазмом, предчувствие которого плотно оседало внутри, щекоча нервы.
А от шепота будто что-то оборвалось. Его имя, черт побери. Его. У Такеши отчаянно дрожали руки - он резко опустил одну вниз, накрывая ладонь Занзаса на своем члене, и доверчиво, необъяснимо - не то ласково, не то отзывчиво - сжал ее, причудливо переплетая пальцы и резко увеличивая темп и силу сжатия.
Наполнило до краев - в пару секунд.
А потом началось, захлестывая волнами, заставляя хрипло выть, кусать губы и бессвязно шептать чужое имя, от которого внутри что-то сладко тяжелело. Волны дрожи прокатывались по всему телу, вскрывая все мышцы. Он выгнул спину дугой, вжавшись в Занзаса так, что еще чуть-чуть - и они бы, наверное, сплавились, вздернулся, и начало невольно казаться, что он просто не выдержит - это ощущение, тяжелое, восхитительное до болезненного, поднималось от паха вверх и темнотой смыкалось над головой. Чувствовать Занзаса в какие-то секунды стало почти жизненно необходимо. В глазах стремительно чернело, разбивая все вокруг на осколки. В ушах гудело от собственных вскриков и едва улавливаемых стонов над ухом.
Это охрененное ощущение, когда едва не выворачивает все мышцы, а удовольствие, как удары тока, прошивает все тело насквозь, они именно делили - и именно на них двоих. Ямамото видел, хотел, чувствовал - только Занзаса, и, кажется, сам Занзас тоже отнюдь не считал его средством или промежуточным звеном. Он не пользовался. Несмотря на едва ли сознательное состояние, в котором все мысли почти болезненны, Ямамото это - не то, чтобы понимал, но... Сложно не чувствовать, когда тебя так хотят. Когда вот только ты и никого более. И он не мог не быть за это благодарным.
...Приходил в себя от оргазма он долго, уставившись в одну точку. Мир медленно собирался из кусочков. Наконец, осами взвившиеся мысли улеглись в голове, позволяя воспринимать все вокруг. В плечо тепло и приятно дышал Занзас.

[мазолист]

Если бы Занзас признался себе, что это был самый охрененный секс в его жизни, он бы однозначно не солгал. Особенно, когда кто-то пытается стать с тобой чуть ли не одним целым. Особенно, когда тебя заставляют забыть обо всем на свете, сосредотачиваясь лишь на теле под тобой, на этих рваных движениях, на приближающемся оргазме. Особенно, когда ты ощущаешь себя чуть ли не в другом измерении из-за всех этих ощущений, новых и не очень...
Оргазм накрыл его чуть ли не с головой, как огромная волна цунами, заставляя как можно плотнее прижаться к мечнику, крепко сжимать его член, слиться с ним в какой-то единый организм; сплавиться вместе.
Черт, черт, это было слишком восхитительно, что бы быть правдой.
Занзас замер, прижимаясь щекой к плечу Такеши, приходя в себя. Перед глазами все плыло, все было будто в каком-то сладком тумане. Хотелось зажмуриться, прижаться к Ямамото сильнее, обхватить его руками - но нет, на это он уж точно бы не решился. Занзас и так сегодня позволил себе слишком сильно раскрыться перед мечником.
Но черт возьми, как же ему было приятно вот так вот просто стоять около дверей кабинета, спокойно и размеренно дыша после самого лучшего секса за всю его жизнь, да еще и вместе с человеком, которого он сейчас хорошенько оттрахал.
Тепло, приятно, правильно.
Ужасно хотелось, что бы это осталось так навсегда. Черт, какие-то не те мысли, не те - это же Занзас, ему-то точно нельзя думать о чем-то подобном.
Мужчина тихо вздохнул, выпрямляясь и наконец-то заставляя себя оторваться от Такеши. Возникло какое-то мимолетное ощущение, будто нечто единое разломалось на две части. Причем, на совершенно неравные.

[erskyn]

Такеши молчал, не решаясь ничего говорить, хотя остро чувствовал, что надо загладить паузу. Или же... его и так поймут без слов.
Когда Занзас отстранился - осталось ощущение непривычной пустоты. Воздух казался холодным, хотелось прижаться к нему снова. Между ног было отвратительно влажно и липко, что Ямамото невольно поморщился. Опустив, наконец, затекшие руки, медленно выпрямившись в спине, он немного неуклюже повернулся на месте, лицом к Занзасу, и снова облокотился на дверь. И искоса, немного боязливо, будто и не имел права, оглядел Занзаса, останавливаясь взглядом на припухших от прокусов губах и тонкой алой дорожке на подбородке. Глаза у Такеши были еще немного мутные, расслабленно-умиротворенные, но и исключительно теплые. А когда он смотрел на Занзаса - и вовсе появлялось что-то необъяснимое.
«Жаль, что я его не видел, - неожиданно подумал он. Его восхитительное, расслабленное тело начинало казаться своим, узнанным. - Так и не увидел его лица. Хотя вот услышанное можно считать и вовсе божеской милостью...»
- Вы любите кусаться, - негромко заметил Такеши, готовясь нести какую угодно чепуху, только бы не молчать и найти повод снова быть хоть немного ближе. Рывком собравшись с наглостью и храбростью, он невесомо сжал ладонями его лицо, кончиками пальцев касаясь тонкой кожи за ушами, и слегка запрокинул назад его голову - а потом с замиранием сердца, все же это может быть слишком неоправданно, прикоснулся губами к подбородку Занзаса, кончиком языка собирая кровь.
Расслабление во всем теле казалось запредельным. Хотелось уснуть рядом с теплым телом, хотя еще, наверное, немного постоять под водой, приходя в себя и смывая грязь с тела. Такеши немного рассеянно прижался к его губам, даже не целуя. Он вообще, казалось бы, забыл, в каком положении сейчас находится и с кем. Вот объяснить самому себе, почему и вообще каким образом Занзас стал значить так много для него, он решительно не мог.
«Да я все равно что случайность». - И, странно, но это успокаивало. И давало больше причин невозмутимо обнять Занзаса за шею, заставляя снова прижать себя к двери. Впрочем, запах чужого тела снова практически обезоруживал.

[мазолист]

По всем законам жанра Занзасу сейчас следовало возмутиться, оттолкнуть от себя обнаглевшего мечника (ну и что, что он казался таким умиротворенным и домашним) и вытолкать его за дверь. Ну, может, разрешить воспользоваться своим душем и только потом вытолкнуть. Что бы не давать себе повода для этих странных ощущений, кружащихся вокруг него словно надоедливая мошкара.
Но Занзас, почему-то, так не сделал.
Только молча стоял, пока Такеши неловко обнимал его, прижимался к его губам даже не в поцелуе, спокойно дышал. И выглядел слишком довольно. Занзас вздохнул. Провел пальцем по отпечаткам собственных зубов на плече мальчишки и ухмыльнулся.
- Тоже мне, нежный нашелся, - хмыкнул он, ухмыляясь краями губ.
А потом слишком неуклюже заграбастал Ямамото в объятья, зарываясь лицом в его спутанные волосы. И глубоко вздохнул, довольно прикрывая глаза.
Ну и что, что это было как-то ненормально.
Интересно, а как он это воспримет?
Занзасу казалось, что время сейчас остановилось. Наверное, ему просто понравился этот странный тандем вонгольского доверчивого мечника и убийцы из Варии. Занзас негромко хмыкнул, вдыхая запах волос Такеши.
- Мы сошли с ума, или как?

[erskyn]

И все же его не оттолкнули. И несмотря на то, что здравый смысл начинал барахлить и отчаянно искать причины и поводы - Такеши это предчувствовал, хотя и отказывался обращать на это чувство внимание. Понимал, что ли, смутно чувствовал, как к нему относятся. Уж точно не как к пустому месту.
«Противоречиво, но, черт, как приятно, - устало думал он, отзывчиво прижимаясь к Занзасу. Каким же все-таки тонким удовольствием было - ощущать его руки, его тепло, находиться в таких крепких объятиях. - Мы даже союзники чисто формально, а учитывая, какие напряженные отношения у Вонголы с Варией... А его Хранитель - мой наставник, а я вообще чужой абсолютно, ну так и какого ж...»
Но это не отменяло того факта, что ему хотелось быть... ну, не с ним, но на его стороне. За него. А еще - чтобы вот это сегодняшнее безумие обросло какими-то мелкими значениями, как постепенно растущий снежный ком, и, наконец, смогло сформироваться в отношения. Чтобы хотя бы понимать, как называть вот то, что между ними намечалось.
Больше всего подходило "доверие". Хотя Такеши не понимал, что же мотивировало Занзаса ему доверять.
В конце концов, они были настолько разными, что вообще чудом пересеклись и были знакомы. Ямамото слабо верил, что тому был нужен кто-то настолько безалаберный и мягкий до слабости, как он. Да и сам Такеши мог объяснить свой интерес лишь собственным же мазохизмом, но вот то, как он сам сейчас, хотя бы, отчаянно прижимался к Занзасу, и то, как его в ответ обнимали, значило, наверное, что он или абсолютный ноль в межличностных отношениях, или плохо знает его. И себя, возможно.
- "Мы"? - отреагировал он с едва слышным ехидством в голосе. Впрочем, тут же резонно вздохнул: - Да какая теперь-то нам разница. Если сходить с ума и правда так приятно - я, однозначно, ничего не имею против...
Усталость делала свое дело. Ямамото прижался щекой к его плечу, удобно обвивая руками в ответ, и тотчас же подумал, что если постоит так немного, в таком тепле и умиротворении - то ему будет наплевать, где спать и как.
Впрочем, желание было, но только одно: рядом с Занзасом. Остальное и правда было второстепенно.

[мазолист]

Такеши прижался к нему еще крепче, будто снова пытался слиться с Занзасом в единое целое. На лице у него появилась какая-то довольная улыбка, полная расслабленность. Занзас фыркнул.
- Именно, что "мы", - ответил он так, будто объяснял недалекому человеку какую-нибудь слишком очевидную вещь, - и, судя по всему, надолго.
В воцарившейся тишине Занзас отчетливо услышал тихую усмешку мечника. И довольно ухмыльнулся.
Что делать в таких ситуациях дальше, Занзас не знал.
- Тебя уже все обыскались, наверное, - пробормотал он, наконец отстраняясь от Такеши, - иди, приведи себя в порядок.
Отошел, довольно потянулся - и сразу же почувствовал холод. Занзас мотнул головой, избавляясь от этого чувства - ненормальным оно было. Просто не-нор-маль-ным.
Сейчас его более важные вещи должны беспокоить, чем это ощущение внезапного странного одиночества. Он же не может опускаться до подобных вещей, правда?
Черт бы все побрал.

[erskyn]

Такеши только молча, но беззлобно усмехнулся, понимая, во что вляпался. По отношению к Занзасу это "мы" звучало пугающе - хотя, с другой стороны, даже к нему подход найти оказалось не так уж и сложно. Напротив, он начинал казаться - надежным, что ли, вселяющим необъяснимую уверенность. Можно сказать, что у Занзаса появился второй фанатично преданный щенок. Хотя Такеши и не был способен на фанатизм. Ему нравилось подчиняться, нравилось быть в чьей-то власти, а вариец вот только что вполне конкретно расставил приоритеты. Ему подчиняться было бы значительно интереснее, чем Саваде.
«Едва ли Цуне это понравится», - сам с собой улыбнулся Ямамото.
Без Занзаса и правда было холодно. Тело, расслабившееся и разомлевшее после секса, слушалось с трудом. Такеши долго возился, натягивая брюки, хотя и понимал, что безнадежно их испачкает - но сверкать голым задом на весь особняк ему не хотелось бы. Подобрал рубашки - одну, что Занзаса, перекинул через подлокотник пробитого кресла, где артуровским мечом высился Кинтоки - другую наскоро накинул на себя, не застегивая. Царапины на плечах защипало.
«Разошлись. Отлично. - Он нервничал и сам не понимал, почему. - Тут же все стало резко неправильным».
- Извините за кресло, - глухо произнес Такеши, отмыкая ключом дверь. - Своим завтра позвоню. В наших же силах сделать вид, что меня убили, закопали и забыли? - Он едва переступил через порог, предвкушая как-то мрачно, что вот дверь захлопнется следом - и их отрежет и все всё забудут, но так и замер - а он и не знал, где тут душевые. Особняк был огромен. Весь мрак как рукой сняло - Такеши посмотрел вправо, влево на огромный коридор с галереей, но так и не определился. - Э-э... и не подскажете, куда идти-то?

[мазолист]

Занзас накинул на себя рубашку, принялся педантично застегивать пуговицы, искоса наблюдая за Такеши. Этот мечник казался каким-то слишком расстроенным и слишком недовольным. Наверное, он явно надеялся на совершенно другое окончание вечера.
- Ванная за третьей слева дверью, - спокойно ответил он на вопрос Такеши. Подошел к своему креслу, взял в руки пустую бутылку из-под виски, рассеянно покрутил ее, скучающе глядя на плескающую почти на самом дне жидкость.
Пить, почему-то, совершенно не хотелось.
Занзас поставил бутылку на стол, оборачиваясь и с интересом смотря на как-то поникшие плечи мечника. Действительно, расстроился.
- А насчет "убить и закопать" ты малость ошибаешься, - хохотнул Занзас, взъерошивая челку, - говорил же тебе - я бы скорее предпочел сжечь человека, а там уже закапывать-то нечего.
После подобного "юмора" как-то немного полегчало. Занзас ухмыльнулся, отворачиваясь от Ямамото.
- Иди уже в душ, - махнул он рукой, словно еще раз давая разрешение для действий мальчишки, - а потом возвращайся обратно.

[erskyn]

Ямамото не ответил - только кивнул, благодарно улыбнувшись краем губ, и тут же скрылся за дверью, особо и не вслушиваясь в его болтовню. Веление вернуться настигло его в спину за секунду до того, как закрылась настрадавшаяся сегодня дверь, что снова заставило немного удивиться. Боги сегодня к нему милостивы, или он чего-то не понял?
«Нет, интересно, а чего я хочу? - зайдя в ванную, Такеши немного опасливо оглянулся, будто ожидая, когда сработают ловушки и на него обрушится потолок, или иглами утыкает спину, или разверзнется пол. На удивление, тут оказалось чисто и достаточно уютно. - Невозможного. Я не знаю, как вести себя здесь. Я вообще не знаю, что делать, люди мы чужие, трахнулись "нечаянно", а еще на что-то претендуем. - Невольно хохотнул: вообще-то ситуация начала казаться абсурдной. Зашел книжку отдать. Только он и мог, наверное, вляпаться в такое. - Ладно, если подумать, все могло бы быть значительно хуже. С Занзаса-то станется... Все это настолько правильно, насколько возможно - бестолку возмущаться и ныть».

Вернулся Такеши минут через десять, сонно ероша мокрые волосы. Горячая вода подействовала, видно, скорее усыпляюще. От переосмысления принципов легче не стало, так что все мыслительные процессы было решено передвинуть на утро, а сейчас было решено просто поскорее выспаться и наслаждаться возможностью чувствовать себя необъяснимо защищенным, не пустым.
В какой-то мере он был рад вернуться в общество Занзаса. Хотя бы потому, что в огромном особняке от одиночества и шумного эха шагов казалось, что стены сжимаются вокруг и давят, обступая.
- Вы же обещаете не трогать меня по меньшей мере часов пять, пока я не буду способен бодрствовать без зубочисток в веках? - умоляюще прохрипел Ямамото, слегка потянувшись. И взглядом четко дал понять, что истерзанные губы и расцарапанные плечи - это ерунда, а вот недосып - зверь очень страшный и непростительный.

[мазолист]

Пока Такеши не было, Занзас успел пять раз поинтересоваться у себя, нахрена он позволил мусору остаться, три раза порывался найти новую бутылку виски и все время как-то бесцельно бродил по кабинету. Почему-то нервничал. Потом все же заставил себя усесться в кресло, отвернувшись от входной двери. Прикрыл глаза, попытался отключиться - только вот сон почему-то не шел. В голову лезли одни лишь мысли о том, а что он, Занзас, будет делать теперь?
Вот так и зарабатывают себе лишний геморрой.
Ямамото вернулся в чуть более приподнятом настроении, только выглядел слишком сонным.
- Иди уже, ложись, - нахмурился Занзас, услышав "просьбу" Такеши, - обещаю не посягать на твою жизнь, можешь не волноваться.
Хотел было съязвить и добавить что-то о посягании на невинность, но все же умудрился сдержаться. Дождавшись, пока мечник наконец уляжется, с недовольным выражением лица поднялся с кресла, потянулся.
- Как проснешься с утра, постарайся особо не буянить тут, - хмыкнул он, направляясь к выходу из кабинета.
Нужно же и ему в душ сходить, в конце концов.

[erskyn]

Губы слегка дрогнули в улыбке. Наконец-то он нормально выспится за всю эту ночь без надобности подрываться и уходить. К дивану он подошел с невольной ухмылкой - уже раз так было, ага... Плед был по-прежнему скомкан и отброшен на противоположный край.
- Спасибо Вам, - вздохнул Такеши, наконец, устроившись и укутавшись как можно удобнее. Глаза закрывались уже сами собой. Одеяло, казалось, тепло обнимало его, убаюкивая. Выдержать это уж точно было невозможно, хотя оставить эту - заботу? ну, хотя бы неравнодушие - без благодарности он не мог. - Я Ваш большой должник, Вы знаете? Ну, едва от меня что-то потребуется - я весь... - тут он запнулся немного. Не выдержал - усмехнулся, чувствуя, какой еще смысл приобрела эта фраза. А потому повторил еще раз, будто растягивая себе удовольствие: - Я весь Ваш.
«А я бы не отказался расплачиваться "натурой"».
Рука соскользнула с дивана, почти касаясь кончиками пальцев пола - лег он на грудь, иначе взвыли бы расцарапанные плечи («Надо попросить Сасагаву, чтобы подлечил, главное бы не забыть...»). Спокойной ночи он пожелал себе под нос, уверенный, что его не услышат - Занзас как раз оказался у двери и наверняка его уже не слушал. Ямамото справедливо решил, что будет жалеть о пропущенной возможности спать вместе с ним, но потом, завтра, где-то между тем, когда рискнет представить варийца "утреннего" и сонного, и тем, когда освоится и отправится добывать себе на пропитание.
Что-то ему все-таки в этой ситуации неизбежно нравилось.